Острова Яэяма находятся в 400 километрах юго-западнее главного острова Окинавы. Тех, кто занимается традиционным морским промыслом в этом обширных угодьях, на местном диалекте называют «уминтю» – «люди моря». Особое место среди них занимает Симодзи Сэйэй по прозвищу Уминтю Сабуро – человек-легенда, вступающий в схватку с большими и сильными рыбинами с одним лишь копьем-острогой в руках. Предлагаем вашему вниманию работы фотографа, который наблюдает за этим рыбаком вот уже более 20 лет.

Остров Исигаки находится примерно в 400 километрах юго-западнее главного острова Окинавы и примерно в 270 километрах восточнее Тайваня. Вместе с такими островами как Такэтоми и Ириомотэ он входит в состав Яэяма – субтропического архипелага, окруженного самыми обширными в Японии коралловыми рифами.

Коралловые рифы вокруг островов Яэяма вместе с простирающимся за их пределами открытым океаном служат местом промысла для рыбаков, которых на местном диалекте называют уминтю – «люди моря». Уминтю на острове Исигаки, которых насчитывается около 300 человек, гордятся самыми большими уловами во всей префектуре Окинава.

На острове сохранились два десятка традиционных способов добычи рыбы, что уже само по себе говорит о многообразном изобилии местной морской среды и ресурсов. В новой и новейшей истории рыбная отрасль на Исигаки унаследовала и развила традиции, в основу которых легли умения и мастерство ныряльщиков-уминтю из города Итоман основного острова Окинавы, например, метод, при котором ныряльщики ловят рыбу подвижной сетью. Прозрачность и высокая температура морских вод позволяют ныряльщикам в этих краях выходить на промысел круглый год.

Мастер традиционного лова острогой

Симодзи Сэйэй – один из самых ярких представителей погружного рыбного промысла на острове Исигаки. Он известен под псевдонимом «Уминтю Сабуро». Прозвище «Сабуро», «Третий сын», он получил оттого, что является третьим сыном в крестьянской семье. Еще во время учебы в начальной школе он начал добывать рыбу и осьминогов собственноручно изготовленной острогой, а уже в 17-летнем возрасте правил собственной лодкой и активно проявил себя умелым «человеком моря».

Сейчас Сабуро занимается и ловом тунца на удочку, и добычей ромбовидного кальмара, но по-настоящему этот уминтю превосходит всех коллег по ремеслу – опытом и практикой – в подводном лове на острогу, а из всех видов такого лова больше всего он преуспел в подводном лове с использованием традиционного копья-остроги под названием «нага-игун», длина которого превышает пять метров.

В летние месяцы ловцы с длинными копьями-острогами «нага-игун» сосредотачиваются на коралловом мелководье. Объектом добычи служит, главным образом, рыба-попугай. Сам процесс рыбалки довольно незамысловат: ныряльщик приближается к рыбе с большим копьем и пытается пронзить ее этим орудием – одну за другой. В общей сложности ныряльщик находится в воде, по большей части активно плавая, на протяжении шести часов.

«Совсем как первобытные люди», – смеется Сабуро, выныривая на поверхность с нанизанной на копье рыбой.

Когда удары с безупречной техникой следуют один за другим, возникает ложное ощущение простоты этого приема. Но эта иллюзия моментально рассеивается, как только пробуешь нырнуть с таким копьем сам – тут же обнаруживается, как непросто даже приблизиться к цели настолько, чтобы она попала в зону досягаемости твоего орудия. Рыба прекрасно считывает движения кончика копья, а равно и человека, в чьих руках оно находится. Даже при удачном стечении обстоятельств, когда рыба оказывается в пределах досягаемости, целиться можно только в голову. Если повредить туловище рыбы, то ее цена на аукционных торгах упадет более чем вдвое. Какой бы крупной ни была сама рыба, целью для наконечника копья служит небольшой участок диаметром всего около 5 сантиметров. Вдобавок, орудие, длина которого составляет более пяти метров, сталкивается с сильным сопротивлением воды при попытке его развернуть. Поэтому в руках новичка оно, увы, чаще не попадает в рыбу, а проходит мимо цели.

«К рыбе надо подходить без лишней суеты и смотреть прямо в глаза, тогда ощущаешь ее испуг». О своей работе Сабуро говорит немногословно. Вы вряд ли сыщете мастера своего дела, готового с легкостью раскрывать секреты ремесла, которые он сначала потихоньку подсматривал у своих предшественников, а затем в течение многих лет оттачивал на практике. Уже поэтому снимать работу мастера стоит снова и снова, и даже по прошествии 18 лет я все еще ощущаю себя на самом пороге этого глубокого, трудно постижимого мира.

Направление и скорость течений нужно оценивать моментально

Мне довелось сопровождать нашего ныряльщика к острову Наканоугандзима – уединенному местечку примерно в 15 километрах юго-западнее острова Ириомотэдзима. В тамошних водах есть несколько «сонэ» – небольших холмиков на морском дне, где можно застать и добыть крупную рыбу. Но течения в этом месте настолько сильны, что на поверхности возникают водовороты, и погружения в здешние воды сопряжены с риском.

В тот день течение тоже было очень бурным, и рыбак нырнул, намереваясь по-быстрому добыть рыбу и всплыть на поверхность со дна на 25-метровой глубины. Общение под водой происходит через зрительный контакт и жесты.

«Там большой акадзин (леопардовый коралловый окунь), добуду его – и вернемся в лодку». Но течение оказывается быстрее, чем казалось, и едва-едва удается перемещаться, цепляясь за выступы на морском дне. В таких условиях оказывается не до добычи рыбы – не говоря уже о фотосъемке, и я мысленно готов бросить камеру, которая вдруг начинает невероятно мешать. Между тем Сабуро совершенно спокойно выжидает возможности подняться на поверхность. Не умея точно рассчитывать скорость и направление течения, в лодку из этих вод вряд ли выберешься. Воздуха в легких уже не остается, и когда я отцепляюсь от дна, оно стремительно уплывает куда-то вбок. Обессиленный, я буквально вползаю в лодку.

«Было по-настоящему лихо. Небось, лица родных перед глазами проплыли?» Непоколебимость рыбака в опасной ситуации и легкость его смеха, словно не произошло ничего особенного, произвели на меня очень сильное впечатление. Казалось, я подсмотрел самую суть уминтю – человека моря, живущего посреди необузданной стихии.

Строжайшее самообладание и контроль

В воде Сабуро использует ласты, точно рыба плавники, а когда он пронзает рыбу своим копьем, мускулы всего тела работают, словно большая пружина.

Более того, преследуя рыб, следует принимать во внимание экономическую отдачу от своих действий и ожидаемую аукционную стоимость улова, моментально решая, какой вид и какую конкретную особь сделать целью удара своего подводного копья. Стремительно растущая стоимость топлива при застое цен на рыбу, все более суровые экологические условия для рыболовецкой отрасли, – все это требует от рыбака острого экономического чутья. В наши дни добытчику не прокормиться одними лишь умением пронзать рыбу и силой своих мускулов.

«Люди моря» острова Исигаки во все времена неустанно приспосабливали к своей жизни технические достижения цивилизации. Это и ласты, и гидрокостюмы, и компрессоры, закачивающие в толщу моря воздух для дыхания. В море погружаются и с баллонами со сжатым воздухом на спине, и со шлангом, подающим воздух с поверхности, так что многие традиционные способы добычи живы и поныне, пусть и с некоторыми изменениями, благодаря внедрению технологических новшеств в ногу с эпохой и требованиями рынка.

Но все это одновременно приводит к тому, что в последние 20 лет в водах Окинавы стали исчезать традиционные виды рыбного промысла, и способов добычи рыбы становится все меньше. Сейчас молодые рыбаки сосредотачиваются в основном на наиболее экономически рентабельных направлениях – выращивании бурых водорослей модзуку по устоявшейся технологии, а также на лове тунца удочкой.

Уже поэтому я считаю Сабуро выдающимся человеком моря – он словно являет собой, какими были люди в первобытные времена. Хочется и дальше быть рядом с ним, чтобы запечатлеть те решающие моменты, когда в человеке возрождается то, что утрачено из-за жизни в больших городах.

На сегодня лов завершен, и пора возвращаться с места работы – коралловых рифов Яэямы и простирающегося за ними океана

На сегодня лов завершен, и пора возвращаться с места работы – коралловых рифов Яэямы и простирающегося за ними океана.

Фотографии и текст: Нисино Ёсинори,nippon.com